Стратегический вопрос

В Таджикистане утверждена Стратегия гражданского общества по борьбе с пытками.

ОБ этом сообщила Нигина Бахриева, руководитель Общественного фонда «Нотабене», 15 декабря в Душанбе на круглом столе, в работе которого приняли участие представители исполнительного аппарата президента, Верховного суда, Генпрокуратуры, МВД, Агентства по госфинконтролю и борьбе с коррупцией, парламента, правозащитных НПО, международных организаций, а также адвокатского сообщества. На мероприятии были подведены итоги первой фазы проекта «Борьба против пыток в Таджикистане», реализуемого ОО «Центр по правам человека» при поддержке Бюро ОБСЕ в Таджикистане.

По словам Бахриевой, в начале 2012 года запланирована широкая презентация данной Стратегии, как для представителей госорганов, так и для международных организаций. Она отметила, что разработка стратегии проводилась в течение всего 2011 года и к работе были привлечены как НПО внутри страны, так и организации, имеющие огромный опыт в деле предупреждения пыток, в других странах. Также в этом процессе активное участие приняли Бюро ОБСЕ в Таджикистане и Институт «Открытое общество» - Фонд содействия в Таджикистане.

Остановившись на предназначении данной стратегии, Бахриева отметила, что она не направлена на органы госвласти, но предполагает активное сотрудничество с ними. «Это первый этап, - сказала она, - когда мы пытаемся договориться между собой для того, чтобы у нас были какие-то общие механизмы и рычаги воздействия по изменению ситуации и проведению государственной политики по борьбе с пытками и безнаказанностью в Таджикистане».

По ее словам, когда поднимается вопрос о применении пыток, «мы не должны забывать, что такие действия имеют место не только во время дознания и предварительного расследования, но и достаточно распространены в других случаях столкновения граждан с госорганами. Это и места лишения свободы, и вопросы жестокого обращения в отношении психически больных лиц, которые находятся на принудительном лечении в психиатрических учреждениях. Это могут быть и вопросы применения пыток и жестокого обращения в отношении несовершеннолетних, которые находятся в специальных детских учреждениях или детских домах, и также этот вопрос можно поднять в отношении прохождения военной службы, поскольку военные части являются закрытыми для общественности».

При этом эксперт указала, что в настоящее время по многим перечисленным организациям информации по применению пыток и жестокому обращению нет. Однако она выразила надежду, что в конце 2012 года Коалиция НПО против пыток сможет сделать презентацию о ситуации в этих учреждениях, поскольку в следующем году представители гражданского общества совместно с Офисом уполномоченного по правам человека проведут мониторинг всех учреждений закрытого типа.

Бахриева указала на необходимость тесного сотрудничества в деле выявления подобных фактов и борьбы с ними, поскольку осенью 2012 года Таджикистану предстоит отчитываться в Комитете ООН против пыток. Кроме того, в следующем году в Таджикистан прибывает спецдокладчик ООН по вопросам пыток. «Нам с вами решать, кем мы будем - страной, которая эффективно борется с пытками, или страной, куда никого не будут экстрадировать, потому что существуют случаи массового применения пыток», - подчеркнула она.

Системная проблема

В СВОЕМ выступлении региональный директор Центра по правам человека в г. Худжанде Татьяна Хатюхина сказала, что пытки в Таджикистане по-прежнему остаются системной проблемой. «Речь идет не об отдельных нарушениях со стороны недобросовестных сотрудников милиции или органов безопасности, а именно о повседневной практике правоохранительных органов, которая игнорируется следователями, прокурорами, судьями, а иногда и адвокатами. Во время проекта «Борьба против пыток в Таджикистане» было выявлено, что недозволенное обращение присутствует как с момента фактического задержания, так и в ходе предварительного следствия», - отметила она.

Правозащитник также указала на то, что именно в первые часы после задержания, когда возможности обращения за правовой защитой сведены к минимуму, человек подвергается побоям и угрозам. «Сотрудники милиции с помощью уловок или прямого запрета лишают задержанного возможности пользоваться услугами адвоката по выбору. Иногда человека могут просто «пригласить» или принудительно доставить в отделение для дачи показаний или объяснений, без официальной повестки, после чего его арестовывают как подозреваемого. Официально задержание не регистрируется, а фактически человек несколько дней находится под стражей, пока его «официально» не зарегистрируют. Особенно уязвимыми для пыток и недозволенного обращения остаются лица, арестованные по делам о «религиозном экстремизме». Такие дела расследуются органами национальной безопасности, и в эти учреждения доступ адвокатов крайне затруднителен», - подчеркнула Хатюхина.

В свою очередь, координатор проекта Парвина Наврузова сообщила, что их основная цель - добиться искоренения пыток и других форм жестокого обращения в республике. По ее словам, проект осуществлялся в тесном сотрудничестве с Генеральной прокуратурой.

«Во время проекта была проведена работа по определению масштабов применения случаев пыток. За период реализации проекта было задокументировано более 20 подобных обращений на стадии следствия и во время отбывания наказания. Из них по Согду было зафиксировано 17 случаев и по Душанбе - 12 фактов применения пыток и жестокого и бесчеловечного обращения», - сообщила Наврузова.

Сергей Романов, директор ОО «Независимый центр защиты прав человека», сказал, что самым распространенным видом пыток и жестокого обращения является физическое насилие: избиение дубинкой, руками и ногами, электрошок. Также применяются другие виды пыток и жестокого обращения: содержание без связи с внешним миром, раздевание донага, психологическое насилие, запугивание, оставление без пищи. «Основной целью применения пыток, как правило, является принуждение к даче признательных показаний или применение наказания в качестве меры смирения», - подчеркнул он.

Ряд примеров привела и Хатюхина: «Пытки - это необязательно дубинкой по почкам или по голове. Пытки - это когда 19-летнему парню не разрешают 3 дня ходить в туалет и пользоваться туалетной бумагой. И когда его трое суток таким образом истязали в ИВС Бободжон-Гафуровского района, сам министр Каххаров пресёк эти действия. Другой случай - женщину, мать пятерых детей, избивали, снимали голой на камеру и говорили: «Если не признаешься, это пойдет в Интернет». Разве это не пытки?».

Ключевая роль

НАЧАЛЬНИК Управления надзора за исполнением законов в органах внутренних дел и контролю за наркотиками Генпрокуратуры Мухаммадризо Халифазода сообщил, что если в прошлом году поступило 48 заявлений, в результате чего было возбуждено 13 уголовных дел, то с начала текущего года было зафиксировано 22 заявления о применении пыток и жестоком обращении, из которых лишь по пяти факты применения насилия были подтверждены, и по ним возбуждены уголовные дела.

«Мы никогда не отрицаем, что в нашей республике существуют факты применения пыток. С подобными фактами лучше разобраться внутри страны, чем потом отвечать в Комитете ООН», - подчеркнул Халифзода.

По его словам, так как в стране обеспечена свобода слова и печати, факты применения пыток и жестокого обращения сразу же становятся известны СМИ и вызывают бурную дискуссию в обществе. Он считает, что это может стать причиной возникновения неправильного представление о том, что в нашей республике больше всех распространены случаи применения пыток.

В свою очередь, Нигина Бахриева, затрагивая проблему применения пыток при дознании и проведении расследования, выделила ключевую роль прокуратуры в деле борьбы с этим явлением. «Если мы говорим о механизме проведения независимого расследования фактов применения пыток, прокуратура должна играть центральную роль и уметь работать в координации с отдельными структурами госвласти, а в некоторых случаях должна уметь противостоять, потому что субъект в этих правоотношениях специфический - это тоже представители госорганов», - считает эксперт.

Рекомендации

ПО итогам круглого стола участники предложили ряд рекомендаций, среди которых: обеспечить доступ адвоката к задержанному с момента фактического задержания; закрепить в УПК процедуру обязательного прохождения медосмотра при фактическом задержании в присутствии адвоката. Разработать постановление пленума Верховного суда о рассмотрении фактов пыток во время уголовного судопроизводства; создать независимые Центры судебных экспертиз. Также Генпрокуратура, МВД и ГКНБ должны отменить порядок, при котором адвокату для каждой встречи с подзащитным необходимо получать письменную санкцию следователя по делу; создать институт общественного контроля за местами предварительного заключения и лишения свободы.

Источник: Сайт "Азия-Плюс", 22 декабря 2011 года.