Кого защищают правоохранительные органы?

Европейские эксперты уверены, что структуры, призванные обеспечивать безопасность и защиту граждан в странах Центральной Азии, в то числе и в Таджикистане, сами создают угрозу населению этих стран.

О чем говорят исследования?

«ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫЕ органы стран Центральной Азии, в том числе и Таджикистана, должны служить народу, а вместо этого служат интересам власти. А в некоторых случаях их используют против самого народа. Вопросы, связанные с безопасностью, в основном, зависят от президента и его окружения, но парламент и общественные организации не имеют возможности контролировать или требовать от них выполнения своих обязательств», считают авторы исследования под названием «Роль ЕС в реформе структур безопасности Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана».

Авторами данного изучения стали исследовательская организация FRIDE (Испания) и специальная программа этого ведомства по исследованиям в Центральной Азии – EUCAM, сообщает радио «Озоди».

Джош Бунстра, сотрудник аналитического центра FRIDE (Испания) и один из авторов доклада в интервью радио «Озоди» заявил, что, по их данным, несмотря на серьезные проблемы, правоохранительные органы стран Центральной Азии не торопятся с реформами.

- Правоохранительные органы работают не в интересах общества, а власти. Кроме того, сотрудники этих структур – милиция, военнослужащие, сотрудники ГАИ, пограничники - получают достаточно скудное обеспечение и живут за счет коррупции. А проблема не только во власти, сколько в качестве их деятельности и бедственном экономическом положении страны, - сказал он.

Напомнив о военной операции правительственных войск в Хороге летом 2012 года, начавшейся после убийства генерала ГКНБ Абдулло Назарова, исследователи пишут, что власти действовали «грубо», допустили жертвы среди мирных жителей, но никто не был наказан за допущенные ошибки. Исследователи пишут, что, принимая помощь и поддержку западных стран, правоохранительные органы и структуры, призванные защищать права человека, все же не спешат перенимать опыт этих стран. Они не желают, чтобы контроль структур безопасности перешел в руки гражданского общества или парламента, так как думают, что такие реформы могут вызвать угрозу устойчивости действующей власти.

Только факты

ПО официальной информации, число недовольных действиями сотрудников милиции в Таджикистане достаточно высоко. Так, только в 2012 году было получено 490 жалоб и обращений со стороны простых граждан по отношению к незаконным действиям правоохранительных органов. До сих пор одной из серьезных проблем в этих структурах остается жестокое обращение с задержанными.

Общественный резонанс вызвали факты гибели двух задержанных: 37-летний Сафарали Сангов был задержан 1 марта 2011 года по делу о наркотиках и спустя несколько дней умер в больнице; 28-летний Бахромиддин Шодиев, который был задержан 14 октября 2011 года и умер в больнице 30 октября того же года. По официальной версии, оба погибших пытались в милиции покончить с собой, однако их родственники настаивают на том, что в обоих случаях причиной смерти стали травмы, полученные в результате побоев в милиции.

По делу Шодиева было возбуждено уголовное дело по ст. 322 УК РТ (халатность) в отношении троих сотрудников милиции, однако позже в отношении двоих из них дело было прекращено из-за отсутствия в их действиях состава преступления. Что касается третьего сотрудника милиции его дело по ст. 322 было рассмотрено в суде в начале 2013 года, и согласно заключению суда, он приговорен к двум годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении.

По факту смерти Сангова двум сотрудникам ОВД Сино-1 г. Душанбе было предъявлено обвинение в халатности. В июле 2012 года уголовное дело в отношении их было прекращено в связи с законом об амнистии.

В июле этого же года Ильхом Исманов и еще 52 человека предстали перед судом в Худжанде по делу об участии в «Исламском движении Узбекистана» (ИДУ). Во время слушания о заключении под стражу судья проигнорировал заявление Исманова о применяемых к ним пытках, в том числе, электрошоком и кипятком. Аналогичные заявления впоследствии делали и другие обвиняемые о пытках и недозволенном обращении в предварительном заключении.

21 сентября 2012 года в СИЗО города Душанбе скончался 27-летний заключенный Хамза Икромзода, предположительно, в результате применения к нему пыток. Причиной жестокого обращения родственники назвали ссору между заключенными и сотрудниками СИЗО №1, где Икромзода отбывал наказание.

25 сентября в ГУИУН Минюста отметили, что смерть его наступила в результате суицида, а повреждения на теле – это результат попытки врачей спасти его жизнь. 12 октября 2012 года по факту смерти заключенного Икромзода было возбуждено уголовное дело все по той же - 322 статье УК РТ.

На фоне почти общей безнаказанности власти предпринимали отдельные незначительные шаги по привлечению виновных к ответственности. Так, в сентябре 2012 г. было вынесено беспрецедентное судебное решение, в соответствии с которым двоих сотрудников правоохранительных органов осудили на восемь лет лишения свободы (по амнистии срок наказания был сокращен до шести лет) по делу об «умышленном причинении вреда здоровью, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего» и о «превышении полномочий». Это произошло после того, как в январе 2011 года в душанбинском СИЗО умер 31-летний Исмоил Бачаджонов. Третий сотрудник милиции получил три года за «халатность», но был освобожден по амнистии.

Глава "Независимого центра по правам человека" Сергей Романов одной из главных причин жестокого обращения сотрудников правоохранительных органов по отношению к задержанным называет желание оперативников и следователей добиться быстрого получения признательных показаний. Именно их на судебных процессах, как правило, берут за основу при вынесении приговора.

Второй фактор - отсутствие независимого механизма для рассмотрения жалоб потерпевших. «Если пытки применяются в органах внутренних дел, жалоба порой возвращается в тот же орган, на который и жалуются. Это ненормально», - указывает правозащитник. И называет третью причину: кадровые проблемы и слабая техническая оснащенность самих правоохранительных органов.

По словам юриста, для улучшения ситуации, в первую очередь, необходимы переаттестация младшего и среднего состава сотрудников МВД, повышение оплаты труда и укрепление технического потенциала ведомства.

Под грифом «секретно»

ДОКЛАД оценивает и уровень работы сотрудников погранвойск, которые, получая значимую помощь от США и ЕС, неэффективно борются с незаконным оборотом наркотиков. Исследователи уверены, что не в должной мере используется потенциал 15 новых и обновленных пограничных постов на границе Таджикистана и Афганистана.

Эксперты напоминают также, что в течение двух десятилетий в Таджикистане дважды была изменена структура ГКНБ. Сначала этот орган был расширен до уровня Министерства национальной безопасности, а затем, в 2006 году вновь был переименован в Государственный комитет нацбезопасности.

Стоит отметить, что ГКНБ РТ, в отличие от других силовых ведомств, ежегодно по несколько раз отчитывающихся перед представителями СМИ, до сих пор остается одним из самых закрытых. Ссылаясь на конфиденциальность информации, не спешат обнародовать в этом учреждении данные, порой не имеющие ничего общего с госсекретами. Нарушения наблюдаются в ходе задержания граждан, во время их нахождения под следствием. Так, во время событий в Хороге сообщалось, что были задержаны и находятся под следствием 40 боевиков. В самом Хороге говорят, что в число задержанных и убитых было записано немало гражданских лиц. Так это или нет, проверить сложно, потому что официальной информации о судьбе этих 40 человек так и не поступило.

Там же, в первые дни военной операции исчез депутат, руководитель хорогского отделения ПИВТ Шерик Карамхудоев. И только две недели спустя стало известно, что он находится в ИВС ГКНБ. Но и после этого в течение почти месяца ни родным, ни адвокатам Карамхудоева не разрешали видеться с ним. Позже Ш. Карамхудоев сообщил, что в его отношении были применены пытки со стороны сотрудников УКНБ по ГБАО.

Взгляд изнутри

ГЛАВА комитета по правопорядку, обороне и безопасности нижней палаты таджикского парламента, в прошлом секретарь Совета безопасности Амиркул Азимов в беседе с радио «Озоди» отметил, что общественность вправе вести контроль над службами безопасности страны:

- При необходимости, права, которыми обладает парламент, независимо от уровня этих структур, распространяются на все ветви исполнительной власти, парламент вправе обсуждать деятельность госструктур. То, что они говорят, что якобы парламент не имеет возможности требовать отчета у структур госбезопасности, это неправда. Они все время находятся под контролем, их работа анализируется и обсуждается.

Азимов заявил, что в этом году при поддержке ОБСЕ началась реформа милиции, которая продлится до 2020 года.

По мнению председателя комитета по законодательству и правам человека МН МО Махмадали Ватанова, оценка испанских исследователей не соответствует реальному положению вещей:

- Да, мы не отрицаем, что до сих пор в системе правоохранительных органов, как и в других ведомствах страны, существуют проблема коррупции и иные правонарушения. Но борьба с этими явлениями ведется, издаются законы, цель которых – искоренение этих негативных явлений. Да и по сравнению с преступностью в целом по стране, правонарушения со стороны представителей правоохранительных органов составляют очень низкий процент.

По словам М.Ватанова, исследователи должны были учитывать тот факт, что в Таджикистане, в отличие от многих западных стран, где существует парламентская система управления государством, форма правления государством – президентская.

- Вместе с тем работа по контролю над структурами безопасности со стороны парламента и общественности ведется. Например, каждые полгода парламент рассматривает отчет антикоррупционного ведомства, во всех силовых структурах работают телефоны доверия, по которым граждане могут сообщить руководству о правонарушениях со стороны работников этих органов.

По мнению экс-замминистра обороны, генерал-майора Абдулло Хабибова, у парламента республики есть возможность повлиять на деятельность силовых структур. Вопрос в другом - как они ее используют?

- К сожалению, гражданское общество в нашей страны не так сильно, и оно не в состоянии изменить ситуацию по той или иной проблеме. Однако парламент может и должен проявлять активность при обсуждении и решении важнейших вопросов в обществе, - считает А. Хабибов. – Но, как мы видим, парламент занимает очень выгодную для себя позицию: «Меня не трогайте, и я никого трогать не буду», что, конечно же, не для пользы нашего общества. У народных избранников есть возможность провести слушания руководства силовых структур, например, по таким важным, вызывающим широкий резонанс в обществе, проблемам, как пытки или облавы. Однако парламент не счел нужным даже определить свою позицию по этим вопросам.

Не утратить доверие

ПО мнению авторов исследования, в обществах стран Центральной Азии давно наступило время изменения социального имиджа сотрудников правопорядка. Милиционер должен быть свободен от коррупции и стать реальным помощником для граждан страны.

Джош Бунстра уверен, что в будущем, если не будут предприняты изменения, тот малый уровень доверия, еще остающийся среди населения по отношению к правоохранительным органам Таджикистана, будет полностью утрачен, и тогда это будет иметь самые тяжелые последствия для власти этой страны.

- Люди должны доверять органам правопорядка и безопасности. Они должны видеть в лице каждого сотрудника милиции, идущего по улице, своего защитника, а не врага, который в любой момент готов вытянуть у них деньги. Народ должен сотрудничать с ними, а не чувствовать с их стороны угрозу. В случае если группы людей решатся выйти на улицы для проведения протестных акций, существует серьезная угроза столкновения протестующих и сотрудников безопасности, что может приобрести насильственный характер, - сказал он.

Джош Бунстра предупреждает, что продолжение подобных отношений, когда мнение народа не учитывается, а органы безопасности лишь служат во имя сохранения интересов власти, может привести к нестабильности в обществе.